Российские вести № 8 за 1999
Демократия и география
в чем ошибка западных "учителей"

Сергей ВАЛЯНСКИЙ, Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ


В социологии бытует мнение, что есть народы, способные воспринять идеи демократии, и есть такие, которым это недоступно. Когда попытки американских учителей внедрить "власть народа" в той или иной стране проваливаются, этот тезис мгновенно всплывает на страницах газет. А туземные "ученики" тут же начинают укорять свой народ: вы, де, имеете ту власть, какую заслужили.
Эх, как хорошо быть богатым и здоровым! Но вокруг - бедные и больные. Может быть, не понимают? И вот пышущий здоровьем богатей разъясняет больному бомжу, что тот ведет неправильный образ жизни и должен брать пример с него. Нужно быть здоровым, - говорит он, - что ж ты, гад, все время болеешь, трясешься и плюешь кровью?.. Нет, не понимает, болеет и трясется. Надо тратить деньги на дом, одежду, машину и вообще на человеческий образ жизни!.. Но проклятый бомжуга продолжает жить в коробке, роется в помойках и почему-то не работает в банке. И что с ним делать?
...Демократия, за какие-то жалкие сотни лет так хорошо развившаяся на западе, вот уже целых десять лет никак не привьется в России. Может, и впрямь народ у нас негодящий?.. Мы придерживаемся другого мнения. Более того, считаем, что в глубокой древности все народы имели единых предков; можете называть их Адам и Ева. Значит, есть объективные причины, по которым в разных государствах устанавливаются разные, характерные только для данной страны, формы правления. Это подтверждается и тем, что, когда в демократические страны (в США или Европу) приезжают на жительство эмигранты, то вдруг они оказываются демократами, а у себя дома таковыми не являлись. Так что, наверное, дело не в людях, а в странах, в которых они живут.
Причин здесь несколько. Во-первых, демократия не вводится сразу в готовом виде. Это эволюционный процесс и для его вызревания требуется достаточно большое время (многие десятилетия). Во-вторых, не во всякой стране можно ввести демократию. Обращаем внимание, не люди не способны принять демократию, а в стране нельзя ввести демократию.
Как это так, - скажет иной праволюб, - чтобы нельзя было ввести демократию? Ответим. Вот, например, в каждой, даже самой демократической стране, существует такой государственный институт, как армия. Возможна ли в ней демократия? Ясно, что нет.
Любая страна характеризуется своим климатом, размерами, экономическим развитием. Эти параметры являются как бы граничными условиями, в которых функционируют граждане страны, государственные и общественные институты. Подобно тому, как закрепленная с двух сторон струна может издавать звуки не любой, а строго определенный частоты, так и при определенных граничных условиях далеко не любой общественный строй может существовать.
Приведем небольшой исторический пример. В междуречье Тигр-Евфрат (нынешний Ирак) из-за разлива рек издревле могло существовать только ирригационное земледелие. При проведении масштабных мелиоративных работ на громадных пространствах принципиально важно наличие центральной власти. Дело в том, что когда одна ирригационная система обслуживает сразу многих пользователей, неизбежно наличие таких участков, которые принадлежат как бы всем и одновременно никому конкретно. То есть поддержание этих участков в рабочем состоянии крайне необходимо всем, но никто не несет за них персональной ответственности, - над этими участками все хозяева, но каждый "хозяин" отлынивает от общественной работы. Рассуждения здесь простые. В бесперебойной работе системы заинтересован не только я, вот пусть кто-нибудь и сделает, а я буду пользоваться. Беда в том, что так рассуждают все. В результате без централизованного принуждения очень скоро вся система выйдет из строя.
Кроме того, регулировать надо и расход воды. Болото осушили - а ведь дождей здесь не бывает! - начинается сушь. Воды, как правило, не хватает на всех. Регулировать ее распределение можно, только опираясь на определенный авторитет, на аппарат принуждения государства, и в этом еще одна причина необходимости здесь жесткой центральной власти.
Можно быть сторонником жесткой централизации, или "мягкой" централизации (когда многие полномочия отданы центром в регионы), или парламентского правления. Нельзя только механически переносить разные принципы управления в неприспособленные для этого страны. Английский парламентаризм хорош, нечего сказать, но приживется ли он в том же Ираке или в России?
Правление парламентское или президентское не хуже и не лучше друг друга; введение того или другого зависит как раз от условий, в которых находится страна. Например, от такого параметра, как величина страны. Давайте посмотрим на шесть самых больших по площади стран мира. Первое место в этом списке занимает Россия. Ее территория чуть больше 17 млн. кв. км. Она является федерацией и формально считается президентско-парламентской республикой. (На самом деле она потихоньку скатывается к чему-то совсем другому, к режиму еще худшему, чем был во времена Брежнева.)
На втором месте - Канада, 9,98 млн. кв. км, почти в два раза меньше, чем Россия. Населена в основном узкая полоса вдоль южной границы страны, так что ее реальный размер раз в пять меньше. Она тоже является федерацией, а вот форма правления - конституционная монархия. Глава - английская королева, от ее имени правит генерал-губернатор. 
Далее идет Китай, территория 9,6 млн. кв. км. Высший орган государственной власти, Всекитайское собрание народных представителей, практически контролируется высшим органом Коммунистической партии.
Затем идут США  с их 9,4 млн. кв. км. Это федеративная республика, глава государства и правительства - президент. Каждый регион (штат) имеет собственную конституцию, систему органов власти и управления. Это очень важное обстоятельство! Не имей отдельные штаты в США достаточной самостоятельности и свободы, была ли бы эта страна "оплотом демократии"?.. Пятое место занимает Бразилия, 8,5 млн. кв. км. Федерация. Глава государства и правительства - президент. Шестой страной в списке является Австралия - 7,7 млн. кв. км. Федерация. Управление, как и в Канаде - конституционная монархия.
Ни одного случая парламентской республики! Вывод, который можно сделать из этого, следующий. Управлять большой страной, при малой свободе и самостоятельности регионов, нельзя с помощью парламентской "говорильни". А если пытаться "вводить" демократию, то следует дать определенную свободу и самостоятельность регионам.
В 1917 году в России пытались ввести демократию с парламентской формой правления. Результат - экономический крах и развал страны на мелкие "княжества". Лишь сильная центральная власть смогла навести порядок.
Еще один важный параметр, который нужно учитывать, рассуждая о формах возможной демократии, это природные условия страны, климат. Россиянину, а более того иностранцу, трудно себе представить, что такое российские государство с точки зрения природных условий. На большей части ее территории, даже в их самых южных частях, средняя январская температура ниже минус 20 градусов. Половина нашей земли приходится вообще на приполярные и заполярные широты! Это, считай, по площади больше, чем вся Западная Европа. Известно, что мороз не слишком способствует демократии. Пока будешь голосовать, чем согреться - дровами или спиртом, все вымерзнут.
Канада вроде бы тоже северная страна. Но основное население живет на широте Киева, в теплых местах. В Ванкувере, например, средняя январская температура 2 градуса тепла, а вот в Иркутске, расположенном примерно на той же широте, около 30 градусов холода. Как говорится, "почувствуйте разницу"! А США расположены южнее Канады, так что их север - как наши Краснодарский и Ставропольский края, самый юг России, самые плодородные ее территории. Остальная территория Соединенных Штатов расположена еще южнее.
Аляска - самый большой штат США, но почти половина из 500 тысяч ее граждан проживает в районе города Анкориджа (так называемом Большом Анкоридже). А в одном только нашем Петербурге, находящемся на той же широте, народу в 10 раз больше - 5 миллионов.
Кстати, по случаю, коснемся и северных скандинавских стран. Мало того, что все население живет южнее полярного круга, так их еще "греет" Гольфстрим. В результате в норвежском Бергене январская температура плюс 2, а в Якутске, находящемся на той же широте, минус 45.
Во всем мире в Приполярье и Заполярье проживает 12 миллионов человек. Так вот, из них более 11 миллионов - в России. Причем эти миллионы людей, в основном, жители городов, а надо иметь в виду, что обслуживание таких городов раз в сто дороже, чем в средней полосе.
Мороз, помимо прочих неудобств, удорожает экономику. Так, при минусовой температуре снижение ее средних значений на 1 градус приводит к росту стоимости 1 рабочего места в два раза. С нашими природными условиями выводить предприятия на "мировой рынок" - значит, заведомо поставить их в проигрышные условия и разорить. Что и произошло.
А как положение страны влияет на сельское хозяйство? Половина всей нашей территории лежит севернее 60-й широты. Здесь возможно лишь оленеводство и возделывание мелких огородов. В средней полосе активные сельскохозяйственные работы идут с мая по октябрь. А, например, на юге Европы они длятся фактически круглый год. В результате, там семья из четырех человек свободно может прокормиться с 5 гектаров пашни, а российская семья, с трудом, с территории в 4-6 раз большей. Только при взаимопомощи во время пахоты, уборки и продажи урожая можно как-то выкрутиться. Вот одна из причин "индивидуализма" Запада и коллективизма, традиционной общинности России! На Западе каждый сам за себя, у нас интересы общины выше интересов личности. Там главный элемент общества - индивид, у нас - коллектив.
С упорством, достойным лучшего применения, нам талдычат, что без свободного фермера мы не добьемся демократии, что сельскохозяйственная община - опора авторитарного режима. Это, конечно, тезис спорный. Но его сторонники даже не понимают того, что их попытки ввести фермерство на всей территории России обречены на неудачу, особенно если учесть отсутствие дорог, малогабаритной сельхозтехники и малых предприятий по переработке сельхозпродукции. Перейти к фермерским хозяйствам нам климат не позволит. 
Один из важнейших элементов демократии - развитые средства коммуникации. И в этом вопросе климат и размеры страны имеют первостепенное значение. Но по-прежнему в России очень худо с шоссейными и железными дорогами. С европейской частью России всю Сибирь и Дальний Восток связывает фактически только построенная еще в конце ХIХ - начале ХХ века транссибирская магистраль и параллельная ей ветка БАМа. Причем этот БАМ до сих пор как целое не действует, работают только его отдельные участки. К тому же транспортные тарифы взвинчены до таких высот, что отдаленные районы страны лишились связи с ее европейской частью. Дошло до того, что Россия, имея преимущество в освоении космоса, не может тратить деньги на развитие спутниковой связи! Что же это за демократия без транспорта и связи?
Подведем некоторые итоги. Во-первых, мы никогда не слышали о влиянии, которое оказывают география и климат на демократию, ни от наших доморощенных "демократоров", ни от их западных учителей. Следовательно, все эти господа слабо понимают, что такое демократия и от чего она зависит. Тут и лежит причина неудач пересадки "западных моделей" демократии на российскую почву: просто на Западе "здоровые и богатые" не слишком хорошо разбираются в тех социо-политических категориях, которые с маниакальным упорством всюду насаждают, а потом обижаются, что ничего не получается.
Во-вторых, учитывая наши природно-климатические реалии, все-таки можно выработать схему пути, коль скоро мы хотим двигаться к демократии. Ограничимся самыми общими рассуждениями.
Не нужно форсировать время перехода к демократии. Торопливость здесь не только бесполезна, но и вредна. Демократии надо УЧИТЬСЯ, начиная с выборов самой мелкой местной власти. Необходимо срочно решать вопрос развития средств коммуникаций (пока все не порушено необратимо); это один из первостепенных вопросов.  Нужно радикально менять политику Центра. Следует уменьшить количество вопросов, которые он будет решать, передав многие из полномочий Центра на региональный уровень. Тогда рядовой избиратель получит больше возможностей для влияния на жизненно важные вопросы, хотя бы потому, что если вопросы решает меньшее количество людей, то голос каждого становится более значимым. А общефедеральные выборы станут менее важны и по степени влияния на них рядового избирателя, и по значимости решаемых ими вопросов.
Не следует бояться президентской республики, но при этом надо иметь реальное, а не декларированное разделение властей. На местном же уровне возможны самые разнообразные формы построения власти. При этом они не должны нарушать некоторых рамочных норм, которые должны быть постулированы в Конституции Российской Федерации.
И главное. Давайте будем думать о России, а не о чужих "моделях", пусть они даже и оправдались где-то там, за бугром.



5