О морях, моллюсках, полисменах и журналистах

70 ЛЕТ ЖИЗНИ ЛЬВА СКРЯГИНА ПОЛНЫ странных случайностей и приключений. Когда ему было два года, в Ленинграде злые люди украли его. В пять лет, в Севастополе, он сам убежал из дома к рыбакам. В 1947 году, в Нью-Йорке, был первым в забеге ста двух мальчиков на 102-й этаж здания "Эмпайр Стейтс билдинг". В 1941 году один швед научил его некоторым приемам игры в настольный теннис ("дохлый шар"), и в 1950-м Скрягин обыграл в неофициальных соревнованиях чемпиона СССР Ефима Душкисаса, чем гордится до сих пор. А о том, что в библиотеке Британского музея, работая со старинными документами, провел времени не меньше Карла Маркса, скромно молчит.
Он был корреспондентом журнала "Техника - молодежи" и работал переводчиком на теплоходах, которые СССР продавал разным странам. На этих теплоходах Лев Скрягин за пять лет совершил три кругосветных плавания и посетил 30 стран мира, повсюду попадая в невероятные истории. 
В 1963 году в Ливерпуле англичане перепутали его с британским бандитом. В Басре его едва не разорвала стая диких собак, а позже в Индии, где он читал подводникам лекции по поведению при встрече со змеями, - стая диких акул. Но Лев скрылся от акул и наступил на кобру, и врачам понадобилась неделя, чтобы вытащить неосторожного писателя с того света. А на Кубе...
ОДНАЖДЫ ЛЕВ СКРЯГИН РАБОТАЛ на греческом теплоходе "Эфтихия" и попал на Кубу. А там сразу столько соблазнов: в глуби острова карнавал, а в глуби моря - лучший сувенир, гигантские раковины. Нырять за раковинами времени не было: по пути на карнавал за Львом должны были заехали советские геологи. И хитрый Лев за три шариковые авторучки выменял у местных рыбаков четыре "Королевские кончи". Как только он, довольный, занес раковины с моллюсками в свою каюту, прибыли геологи. 
Только через два дня он вновь попал на судно. Добродушный капитан-грек Николас Массельс встретил его необычайно злобно:
- Лео, проверьте, нет ли в вашей каюте покойника? 
...С чудесными "Королевскими конча" пришлось проститься, сбросив их в море. Невозможно было извлечь из раковин погибших полутораметровых моллюсков... да и кубинские милисианос не берегу начали слишком подозрительно принюхиваться к "Эфтихии".
ОДНАЖДЫ ЛЬВУ СКРЯГИНУ ПРИШЛОСЬ отказаться от собственного "аттестата зрелости". К тому же оплаченного деньгами. Дело было так.
Учился Лев в США, но в СССР американские аттестаты об образовании веры не имели. Только две школы в Москве, в Грохольском и Дегтярном переулках, принимали экзамены на аттестат зрелости экстерном, причем услуга была платной.
Экзамены Лев сдал: семь четверок и семь троек. И с этим богатством поехал поступать в Мурманское Высшее мореходное училище. Но там его вызвали в спецотдел и спросили: - Сколько ты заплатил за эту липу?! Триста рублей, - честно ответил Лев. - Смотреть надо, за что платишь!
В типовом бланке аттестата было написано: "Скрягин Лев Николаевич, поступил в женскую образцовую школу, и при отличном поведении сдал следующие экзамены..." Да, школа была женской, а надпечатка "экстерн" в верхнем правом углу куда-то пропала... Так будущий писатель стал не курсантом, а матросом.
ОДНАЖДЫ ЛЕВ СКРЯГИН ЗАГОРАЛ в Хараншахере, где его судно стояло под погрузкой орехов на Европу. Вдруг директор-распорядитель мистер Дункан сообщил: в Ливерпуль из Николаева прибыло новое русское судно "Ал Шамиа", на нем три русских механика, и ни одного переводчика. Г-ну Скрягину - срочно лететь в Ливерпуль. Отказы типа: у меня просрочена виза, - не подействовали.
Полетели: Харамшахер, Дамаск, Бейрут, Мальта, Лондон. И тут именем Ее величества Королевы Елизаветы II Льва Скрягина арестовали за прибытие в Великобританию без визы. Дункан, до полета обещавший взять все хлопоты на себя, бесследно исчез. Наконец, удалось сообщить о себе в советское консульство. 
Понадобились долгие переговоры, прежде чем англичане согласились отпустить Скрягина на "Ал Шамию", которая стояла в порту Ливерпуля. Но не просто так отпустить, а отправить туда под стражей.
И повели писателя, книги которого ныне издаются по всему миру, а книга "Якоря" даже используется как учебник в мореходных школах, прикованным наручниками к сопровождающим, по огромным залам аэропорта Хитроу. И поднялся страшный шум и гвалт, тысячи людей кричали: "Вот он! Вот он! Его наконец-то поймали!" И сверкали вспышки фотоаппаратов, и бежали за суровыми полицейскими газетные репортеры...
Бедный Лев Николаевич не мог и в ум взять, чем прогневил англичан, пока полисмен не объяснил ему: - Вы очень похожи на участника "Великого ограбления поезда", фотографии которого всем известны.
Действительно, похож. Но Лев Скрягин к поездам и близко не подходит. Он все больше морем...
ОДНАЖДЫ ЛЕВ СКРЯГИН БЫЛ ОБВИНЕН в плагиате... сам у себя. Он в то время активно писал для журнала "Техника - молодежи". Его морские очерки страшно нравились читателям, и редакция с удовольствием печатала бы его больше, но по довольно дурацким правилам, принятым в то время в нашей прессе, один и тот же автор не мог появляться в одном номере журнала больше раза. Возможно, таким образом в журналистах воспитывали коммунистическую скромность.
Но "скромный талант" - это что-то вроде "жареного льда". У Льва накопилось много ненапечатанных очерков, и он придумал себе загадочный псевдоним "Лев Добрягин". И под этой подписью в журнале стали появляться очерки, наряду с материалами Льва Скрягина.
Читатели возмутились. Половину почты редакции составили гневные письма, что, дескать, какой-то "Добрягин" ворует материалы у Льва Скрягина и печатает под своей фамилией. И надо бы дать ему по рукам.
ОДНАЖДЫ, КОГДА ЛЕВ СКРЯГИН ХОДИЛ на судне "Ал Саббахиа", к нему ночью пришел капитан Джон Кеннеди Финлей. А Лев был там одновременно и переводчиком, и медбратом.
- Лео, - сказал капитан, - меня искусала собака. Помажь мне ногу этой вашей зеленой жидкостью.
Скрягин удивился:
- Сэр! У нас на судне нет собак.
- Черт ее знает, откуда она взялась.
Вслед за этим в каюту вбежал старпом Брайен Хороз:
- Простите меня, сэр! Это я виноват! Я не хотел Вас кусать!
Оказывается, команда пыталась перевоспитать одного из младших штурманов. Он имел привычку врываться на ходовой мостик, распахивая сразу обе двери тамбура, и если он делал это ночью, свет из коридора ослеплял вахту. Старпому надоело уговаривать штурмана входить по правилам, и он решил его проучить: встал сзади тумбы радиолокатора на четвереньки, и когда двери распахнулись, зарычал по-собачьи и бросился к ноге вошедшего.
Но на этот раз вошел капитан. Ему не спалось, вот и пришел на мостик. А поскольку сам по ночам-то вахту не стоял, то об этом правиле - открывать двери по очереди - забыл. Когда на него зарычали, он, со света ничего в темноте не видя, дернулся, а старпом вонзил клыки.
- Зачем же ты рассказал об этом, Хороз! - сказал капитан. - Ты опозорил нас, англичан, на весь свет. Ведь Лео не только переводчик, он русский журналист.
Лев Скрягин обещал капитану не писать об этом, и только теперь, когда Джона Кеннеди Финлея уже нет на свете, поведал нам эту историю.
ОДНАЖДЫ ЛЕВ СКРЯГИН ОБНАРУЖИЛ, что у его книг есть другие "авторы". Как то раз, пока он был в очередном плавании, в Москве вышла его книга "Об узлах". Во всех портах, где Льву приходилось бывать, он сходил на берег, прихватив с собой веревочку. И выяснял, не вяжут ли здесь морские узлы каким-нибудь неведомым способом? Так накопился материал для книги.
И вот книга вышла, и он хотел ее приобрести. В издательстве сказали, что у них не осталось ни одного экземпляра, но в книжном магазине у Красных ворот еще должны быть. Кинулся туда, но и там уже не было его книги.
Подозревая, что, наверное, "под прилавком" могут найтись экземплярчики, Лев наклонился к продавщице и доверительно прошептал:
- Видите ли, я автор этой книги.
Продавщица повела себя странно. Она радостно закричала, повернувшись в сторону подсобки:
- Маруся! Катя! Идите скорее сюда! Тут еще один автор!
Потом он подружился с продавщицами, и оказалось, каждая из них уже была знакома как минимум с одним "автором" книги "Об узлах". В чем же дело? Почему книга так популярна, неужели в Москве столько моряков, - недоумевал Лев.
А секрета никакого и не было. Просто он в конце книги весьма неосмотрительно поместил главу "Декоративные узлы", и книгу скупили любительницы макраме и их сообразительные мужья, выдававшие себя за автора. 

Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ.